ВСТРЕЧА С ДАЛЕКО ИДУЩИМИ ПОСЛЕДСТВИЯМИ
ВСТРЕЧА С ДАЛЕКО ИДУЩИМИ ПОСЛЕДСТВИЯМИ
— Клянусь решетом Эратосфена, это замечательно! — воскликнул Мате, когда оба они, обессилев, повалились наконец на песок. — Охотитесь, стало быть, за поэтами и художниками?
— Не без того! А вы — за математиками и астрономами?
— Не без этого.
— Это хорошо-о-о-о!
Но Мате внезапно помрачнел и сказал, что это не очень хорошо: ведь у каждого из них свои планы, и скоро… скоро им придется разойтись в разные стороны.
Фило чуть не заплакал от огорчения. Встретиться, для того чтобы расстаться? Нет, он этого не переживет!
— Послушайте, — сказал он через некоторое время, — а что, если нам завести общее плановое хозяйство? Выработать, так сказать, объединенный план по добыче автографов?
Как ни понравилось Мате это предложение, он счел все-таки необходимым предупредить, что ему предстоит довольно далекое путешествие: в одиннадцатый век!
Но Фило нисколько не испугался. Оказалось, он и сам туда направляется!
Дотошный Мате пожелал знать, куда именно. Фило виновато заморгал глазами и сказал, что место, к сожалению, указать затрудняется.
По его словам, человек, которым он интересуется, родился на северо-востоке нынешнего Ирана, в древней провинции Хорасан, в городе Нишапуре, но еще в юности вынужден был покинуть родину и большую часть жизни провел, скитаясь по разным городам. Так что, сами понимаете, разыскать его будет непросто.
— А вы уверены, что тот, кого вы разыскиваете, стоит таких усилий? — скептически осведомился Мате.
Фило даже побагровел от негодования. Да знает ли Мате, о ком говорит? Ведь это же величайший поэт средневекового Востока — Омар Хайям!
— Хайям?! Я не ошибся?
— Помилуйте, какие там ошибки…
— Ну, — сказал Мате, — если не ошибся я, значит, ошибаетесь вы. Зарубите себе на носу: Омар Хайям — великий математик. А раз математик, значит, уж наверняка не поэт.
— Чушь, чушь и в третий раз чушь! — отрезал Фило.
Мате, разумеется, страшно разгневался: то есть как это чушь! Да он, если угодно, сам намерен взять автограф у Хайяма, так ему ли не знать…
Тут уж рассвирепел Фило: ах, так! Ему собираются перебежать дорогу! Так пусть же запомнит его соперник, что Омар Хайям — поэт, а раз поэт, то уж наверняка не математик…
Мате смерил его уничтожающим взглядом. Очень хорошо! Прелестно! Сейчас он ему докажет!
Он кинулся к своему рюкзаку, влез в него чуть не с головой, и оттуда вперемешку с дорожными принадлежностями фонтаном полетели циркули, угольники, линейки, потрепанное «Руководство по уходу за домашними собаками», три тома математической энциклопедии Клейна, задачник по геометрии Рыбкина, несколько испещренных формулами блокнотов и многое другое, чего Фило рассмотреть не удалось.
Когда рюкзакоизвержение кончилось, в руках у Мате оказалась книга в темно-зеленом коленкоровом переплете с золотым тиснением на корешке.
— Вот, — сказал он, трясясь от ярости, — вот вам сорок второй том энциклопедии Брокгауза и Эфрона. Смотрите, — он судорожно перелистал страницы, — здесь черным по белому сказано: Омар Алькайями — математик. Ну, что скажете?
— Ничего не скажу! — огрызнулся Фило и в мгновение ока очутился у своего рюкзака, после чего содержимое оного брызнуло наружу с такой силой, точно посреди пустыни внезапно забил мощный исландский гейзер.
Когда гейзер иссяк, в руках у Фило оказалась точно такая же книга, как у Мате. Он перелистал ее с быстротой фокусника, манипулирующего картами (фрррр!), и сразу нашел нужное место.
— Вот вам семьдесят третий том той же энциклопедии. — Он потряс раскрытой книгой под самым носом у Мате. — Здесь тоже черным по белому написано, что Хайям Омар — поэт. Так кто из нас прав, вы или я?
Мате заглянул в книгу, почесал подбородок…
— Ни вы, ни я, — сказал он неожиданно спокойно. — Права энциклопедия Брокгауза и Эфрона: в одиннадцатом столетии на Востоке было два Хайяма — поэт и математик. И, так как жили они в одно время и в одних и тех же местах, ничто не мешает нам разыскивать их вместе.
Раздражение Фило мгновенно сменилось бурным восторгом.
— Мате, вы гений! — кричал он, обхватив своего спутника где-то на уровне селезенки. — Какое счастье, что мы все-таки встретились!
— Да, — сказал Мате, — вот уж поистине встреча с далеко идущими последствиями!
Фило скорчил лукавую мину.
— Намекаете на дальность наших будущих маршрутов?
— Намекаю на то, что нам пора в путь.
— Вот что значит трезвый математический ум! — назидательно сказал Фило и потянулся за своим рюкзаком.
Мате последовал его примеру.
— Итак, — скомандовал он, — полный вперед! Курс — одиннадцатый век. Средний Восток и Средняя Азия.