Глава 14 Экстрасенсорные способности

Как электрохимические сигналы одного сознания влияют на сигналы другого?

В книге «Почему люди верят в странные вещи» Майкл Шермер рассказывает о том, как посетил организацию, которая называется Ассоциация исследования и просвещения (АИП) в Вирджиния-Бич, Вирджиния. Эта организация является школой и хранилищем работ Эдгара Кейси, известного ясновидящего XX в., школой, где с 1931 г. обучают экстрасенсорным способностям. Во время посещения лекции по экстрасенсорному восприятию (ЭСВ) и экстрасенсорным способностям Шермер добровольно вызвался принять участие в занятии в качестве получателя экстрасенсорных сообщений. Преподаватель объяснил своим студентам, что некоторые люди рождаются с экстрасенсорными способностями, другим же просто нужна практика{182}. После того как раздали оценочный лист, на котором нужно было записать результаты полученных сообщений, Шермер и другие 34 ученика должны были сосредоточиться на лбу отправителя сообщений. Всего было организовано два испытания с передачей 25 сообщений в каждом из них. Сообщения представляли собой один из следующих пяти символов: Во время первой серии испытаний Шермер честно пытался получать и записывать сообщения, тогда как во время второй просто отмечал все сообщения символом  Таким образом он набрал 7 баллов в первой серии и 3 – во второй.

Согласно АИП, результат более 7 означает, что получатель обладает ЭСВ. Во-первых, чтобы эксперимент не был таким абсурдным, нужен был шестой – пустой символ, для человека, который вообще не получил сообщения. Во-вторых, после введения пустого символа мы сможем провести эксперимент, который позволит понять, каковы шансы получения одинаковых пар из 6 символов: нанесем на два кубика изображения шести символов. Каждый раз, когда посылается сообщение, исследователь будет бросать кубики и отмечать, когда на обоих выпадает один и тот же символ.

Вероятность того, что на обоих кубиках выпадает один и тот же символ, – 1/6, так как существует 36 возможных исходов и только 6 возможных дублей. Что произойдет, если каждый из 34 исследователей бросает кубики 25 раз? И как часто в группе из 34 получателей мы можем ожидать, что дубли выпадут 7 раз? А-а, тут мы начинаем замечать колоколообразную кривую, а значит, существует довольно неплохой шанс, что кто-то из исследователей выберет верный символ 7 раз. Другими словами, если бы вас попросили наугад выбрать один из передаваемых символов, у вас был бы неплохой шанс дать от 3 до 7 правильных ответов из 25 попыток. Получается, что у любого человека есть шанс выше, чем 1 к 1, дать более 5 правильных ответов.

Может показаться, что передачу всего 5 символов нельзя признать сколько-нибудь серьезной коммуникацией. Все-таки почти любое предложение в этой главе гораздо сложнее сигналов, которые могут быть представлены всего 5 произвольными символами. Но, рассуждая подобным образом, мы упустим из виду главное: если ЭСВ действительно работает с этими 5 символами, тогда это должно рассматриваться как коммуникация. Слышать ноты соль и ми, взятые на фортепиано с уровнем громкости в 10 дБ, – это не то же самое, что слышать вступление к Пятой симфонии Бетховена, состоящее из этих же двух нот, тем не менее это также представляет собой акт прослушивания. Кроме того, первый успешный телефонный разговор Александра Грэхэма Белла являлся не чем иным, как простейшим посланием из 9 слов, которые он громко прокричал в трубку: «Мистер Ватсон, зайдите сюда, я хочу вас видеть». Это случилось 10 марта 1876 г. Скрипучая фраза была едва различима в трубке Томаса Ватсона. И кто бы поверил тогда, что голос можно передавать в электронной форме; кто бы поверил, что у нас будут личные беспроводные телефоны, которые смогут передавать голос из любой точки мира в любую другую точку мира? Вот почему нам следует быть осторожными с тем, во что мы верим и во что не верим. Возможно, телепатическая передача пяти символов – всего лишь индикатор знания, к которому нам еще только предстоит прийти. Такова старая проблема: сложившиеся предрассудки о природе вещей. Элизабет Гилберт подняла эту проблему в своем романе «Происхождение всех вещей», где она повествует: «Уоллес писал, что первый человек, который увидел летучую рыбу, вероятно, подумал, что является свидетелем чуда, а того, кто первым ее описал, без сомнения, назвали лжецом»{183}. Уоллес в романе – это британский натуралист Альфред Рассел Уоллес, а описанный в романе случай является аллюзией на случай реальный, произошедший с британским морским офицером, который вернулся в Англию и утверждал, что видел на Барбадосе летающих рыб. В реальной жизни Уоллес открыл Rhacophorus nigropalmatus – летающую лягушку, которую обнаружил в тропических лесах Малайзии{184}.

Экстрасенсорное восприятие, включающее телепатию и ясновидение, является одной из теорий о действии на расстоянии, которые касаются передачи и «чтения» мыслей посредством необычных способов восприятия. Интуиция была бы разумным объяснением в данной ситуации, но еще одним объяснением может быть получение информации по каналам, которые находятся на периферии современного научного знания. Для некоторых истинно верующих эти каналы соединяют настоящее и прошлое, прошлое и ушедших. Несмотря на почти вековое повторение отрицательных результатов статистических экспериментов по доказательству существования способностей к ЭСВ у человека, парапсихологи по-прежнему убеждены в их существовании{185}.

Многие известные экстрасенсы имеют доступ к СМИ. У Кенни Кингстона, «звездного медиума», было свое ток-шоу на радио, он также был постоянным гостем Мерва Гриффина и программы Entertainment Tonight. Кингстон продвигал свою телефонную спиритическую горячую линию с помощью рекламного сюжета, где утверждал, что связан с такими звездами, как Джон Уэйн, герцог и герцогиня Виндзорские и Мэрилин Монро. Он заработал миллионы на своих спиритических сеансах, каждый стоимостью $400 с покойными, среди которых были Эррол Флинн и Орсон Уэллс; их можно было «встретить» в Musso & Frank Grill, голливудском ресторане, который Флинн частенько посещал при жизни. Не пытайтесь поймать меня на слове – я не утверждаю, что Кингстон был мошенником: может, да, а может, и нет. Разве не было бы здорово, если бы медиумы могли проводить спиритические сеансы и говорить с умершими или предсказывать будущее?

Когда-то, не так уж давно, люди глотали магниты, чтобы привлечь к себе любовь. А почему бы и нет? Поскольку магниты обладают удивительной силой дальнодействия, вовсе не сложно понять, почему люди верили в то, что души могут притягиваться непостижимой магнетической силой. Мы же со свойственным нам высокомерием и непониманием старинных учений считаем все это вздором. Однако с начала XIX в. нам известно, что электрический ток генерирует магнитные поля, и наоборот. Таким образом, нам следовало бы думать, что психическая деятельность, которая в целом является электрохимической активностью, порождает магнитные поля внутри и вне головы человека. Сегодня же столь стремительное развитие исследований в области нейрологии и появление все более совершенных инструментов нейровизуализации открывает нам то, на что мы бы искоса посмотрели всего десять лет назад. Теперь у нас есть данные снимков магнитоэнцефалографии, доказывающие, что эмоции действительно способны порождать магнитные поля вне головы. И хотя эти поля довольно слабы, существует вероятность того, что вместе с мозговыми импульсами они передают сигналы, которые комбинируются с радиоволнами и распространяются далеко от своего источника. Я не сомневаюсь, что это возможно. Вполне вероятно, что человек способен передавать некий сигнал любви за пределы своего мозга. Как сигналы мобильного телефона, эти сигналы могут перемещаться на большое расстояние. Проблема заключается в нашей интерпретации передаваемых сигналов. Можно ли их расшифровать, чтобы сообщить некую информацию другому человеку? Чтобы действительно передать другому такую эмоцию, как любовь, подобные сигналы должны быть декодированы для получателя в виде значения не просто «люблю», а «я люблю тебя». Подумайте, насколько сложно узнать о любви другого человека. Если бы можно было передать любовь в виде простого телепатического сигнала, всякий любовный роман стал бы жутким занудством.

Телепатия – способность передавать информацию с помощью аномального процесса передачи энергии, необъяснимого с точки зрения известных физических или биологических механизмов. Такого рода информация может быть о прошлом, настоящем, будущем или о контактах с умершими. Передаваться могут эмоциональные кинестетические ощущения посредством измененных состояний или же через доступ к коллективному бессознательному опыту вида с целью получения некоего знания{186}.

Бразилия – страна, где 90 % населения верит в жизнь после смерти и возможность общения живых с умершими. Существует реальная история о Жуане Роса, криминальном авторитете из небольшого городка Убераба, недалеко от Сан-Пауло, и его любовнице Ленире де Оливейра. Хотя Роса встречался с другими женщинами, он не мог позволить ей встречаться с другими мужчинами. Охваченный ревностью, Роса преследовал Оливейра и ее любовника. У них вышла ссора, в результате Роса был убит. Оливейра и ее новый бойфренд были обвинены в убийстве. Убитая горем и все еще исполненная любви к Роса, Оливейра обратилась к медиуму, который передал ей письмо из загробного мира. На суде адвокат защиты сообщил суду: «В письме, полученном при помощи медиума, умерший признает свою вину. Он говорит, что ревность стала причиной его смерти. Письмо содержит подробности, которые могли знать только его близкие».

Письма от умерших, записанные медиумами, принимаются бразильской судебной системой в качестве свидетельских показаний. В бразильской спиритической традиции деньги никогда не переходят из рук в руки. Медиумы выполняют работу только на основании своей непоколебимой веры. В обществе, где так тверда вера в жизнь после смерти, присяжные с готовностью принимают к рассмотрению письма из загробного мира. Разумеется, Оливейра и ее бойфренд были оправданы{187}.

Сторонники существования ЭСВ приводят ряд классических случаев. Известен эксперимент, описанный Эптоном Синклером в его книге «Ментальное радио». Синклер полагал, что его вторая жена, Мэри Крейг Кимброу, обладала экстрасенсорными способностями. Чтобы проверить это, он попросил Мэри повторить 290 рисунков, которые он нарисовал. Удивительно, но она сделала 65 точных копий, 155 совпали частично, и только 70 были неверными{188}. Но в том-то и дело! Надо считать отношение числа неудачных исходов к успешным.

Еще один известный эксперимент датирован 1937 г. Два человека, писатель Харольд Шерман и исследователь Губерт Уилкинс, передавали с помощью телепатии ментальные образы и мысли, предварительно зарисовывая или записывая их в дневниках. Сеансы телепатии продолжались в течение 161 дня, пока Шерман был в Нью Йорке, а Уилкинс – в арктической экспедиции{189}. 21 февраля 1938 г. они написали, что холодная погода не позволила им поработать, что они видели, как кто-то ободрал кожу на пальце, что пили алкоголь и курили сигары с друзьями и что у обоих разболелись зубы{190}. Действительно, записи в их дневниках на 75 % совпадали{191}.

В начале XX в. было немало почтенных людей, которые поддерживали ЭСВ, верили в экстрасенсорные способности и возможность связываться с умершими. Мы упомянули Синклера и Уоллеса, однако представьте себе мощь влияния таких выдающихся людей, как Уильям Джеймс, Анри Бергсон, сэр Артур Конан Дойль, Олдос Хаксли, Жюль Ромен, Герберт Уэллс, Гилберт Марри, Артур Кестлер и даже в некоторой степени Зигмунд Фрейд. Эти прославленные психологи, философы и писатели сумели многих склонить на свою сторону. Они не были жуликами, напротив, людьми искренними, серьезно воспринимавшими свои труды в свете научных знаний начала XX в., тем не менее у них начисто отсутствовало то, что мы называем опорой на общепринятые нормы проведения эксперимента.

До 1930-х гг. университеты и научные журналы воспринимали истории о паранормальных явлениях всерьез. Университет Дьюка добился принятия на работу психолога Уильяма Макдугалла из Оксфорда и Гарварда, чтобы тот возглавил лабораторию, где будут выполняться эксперименты по поиску экстрасенсорных способностей. По крайней мере два научных журнала публиковали статьи в поддержку ясновидения у животных, существования кошки-телепата и кобылы, которая могла писать телепатические сообщения, касаясь носом кубиков с цифрами и буквами{192}.

Супруги Джозеф и Луиза Райн описали эксперимент с лошадью в Вестнике аномальной и социальной психологии: «Не было обнаружено ничего такого, что не согласовывалось бы с явлением [телепатии], и ни одна из предложенных гипотез не выглядит убедительной, принимая во внимание результаты»{193}. Возможно, вдохновленные лекциями Артура Конана Дойля о телепатии Райны опирались на высказывание Шерлока Холмса из повести «Знак четырех»: «Отбросьте все, что не могло иметь места, и останется один-единственный факт, который и есть истина». В самом деле, все действительно сводится к тому, чтобы отбросить все невозможное. Сложность в том, чтобы узнать, когда действительно не осталось факторов, которые можно исключить.

Это напоминает мне нелепое утверждение в пьесе Дэвида Оберна «Доказательство», очень популярной несколько лет назад, в которой Хол, математик, рассматривая доказательство некой теоремы, говорит, что он не видит никаких ошибок в доказательстве, поэтому считает ее верной. С логической точки зрения это равносильно утверждению, что, если теорема не верна, он смог бы найти какую-либо ошибку. Чеширский Кот Льюиса Кэрролла ухмыльнулся бы и согласился. Ведь именно он сказал, что собаки не бешеные, а раз он не собака, значит он ненормальный. Такая логика сойдет только для страны чудес.

В сердце ЭСВ лежит то, что парапсихологи называют феноменом пси. Пси – это 23-я буква греческого алфавита, хотя, по-видимому, такое название было введено из-за фонематического сходства с первым слогом в слове психика, чтобы ассоциировать новое слово с ментальными взаимодействиями, которые нельзя объяснить известными физическими принципами. Философ и ученый Чарльз Данбар Броуд, живший в XX в., утверждал, что существование пси-явлений идет вразрез с научными законами на фундаментальных уровнях пространства, времени и причинной связи. В его статье, опубликованной в 1949 г. в журнале Philosophy, изложено 9 пунктов, по которым пси вступает в противоречие со здравым смыслом и физическими законами в том виде, в котором они нам известны{194}. Сторонники пси соглашаются с тем, что такие явления абсолютно несовместимы с современной физикой, и все же принимают такой парадоксальный конфликт. Райн утверждал: «Ничто за всю историю человеческой мысли – ни гелиоцентризм, ни эволюция, ни теория относительности – не было более революционным или настолько радикально противоречащим современной науке, чем результаты исследований прекогнитивного пси»{195}.

В 1937 г. Рональд Эйлмер Фишер написал книгу о планировании научного эксперимента со строгими числовыми показателями, призванными отличить случайности от результатов, которые могли бы привести к достоверным прогнозам{196}. Его целью отнюдь не было опровергнуть существование ЭСВ. Напротив, с помощью элементарных терминов он хотел научить тому, как принимать или отвергать совпадения, используя первичные данные.

Фишер привел вымышленную историю, в которой некая дама во время английского чаепития хвасталась способностью определять по вкусу чая, было ли молоко добавлено туда до или после того, как в чашку налили чай. Без сомнения, подобное заявление подразумевало наличие очень тонкого вкуса. Эта вымышленная история привела Фишера к разработке возможного эксперимента. В реальном мире мы вполне могли бы поймать женщину на слове, однако в разумной математической модели мы были бы склонны к большей гибкости и предположили бы, что чаще всего она действительно может определить, когда молоко наливали до чая, а когда после. Фишер понял, что даже те события, которые происходят чаще всего, могут происходить по чисто случайному стечению обстоятельств. Он действительно намеревался написать работу о планировании экспериментов и проблеме субъективной ошибки, однако кроме этого он стремился исследовать связь между идеальной математикой и неидеальными экспериментами в реальном мире.

Эксперимент включал в себя 8 чашек чая: в 4 молоко добавляли до чая, в 4 – после. Безусловно, если бы женщина оказалась права в отношении всех 8 чашек, это убедило бы экспериментаторов в том, что она действительно обладала заявленными способностями. Но что если она ошибется с одной чашкой? Будет ли это противоречить ее словам? И что будет, если она ошибется с двумя?

Можно использовать математику, чтобы определить результат. Даме при всем энтузиазме следует оставить себе право на ошибку. (Разве не было бы чудесно, если бы мы все могли себе это позволить время от времени?) Все-таки ее вкусовые сосочки могли измениться после нескольких первых глотков, как и молекулы молока. Учитывая, что различие между чаем, в который молоко добавили до того, как налили чай, и молоком, в которое добавили чай, довольно тонкое, было бы справедливо смягчить жесткое утверждение и позволить себе несколько ошибок{197}.

Современная статистика возникла в конце XIX в. Ее исходным условием является распределение случайных величин среди ряда вариантов. Дама, которая заявляет, что может точно определить, было ли молоко добавлено в чашку до чая или после, отличается от ясновидящего, уверяющего, что он или она может предсказать пол еще не родившегося ребенка. Истинность их утверждений сводится к различию между случайными догадками и истинным ясновидением. В конце концов пол ребенка во чреве матери определяется наугад, как и догадки в случае с чаем. Так, дама, которая уверяет нас, что может провести указанное различие с чаем, использует свои вкусовые рецепторы вкупе с уверенностью в способности чувствовать разницу во вкусе чая.

В совпадениях мы видим события, таинственным образом предопределенные неким разумным замыслом. Мы также подозреваем наличие взаимосвязи между двумя сложными феноменами. Настоящая проблема заключается в том, что по природе своей мы склонны видеть связь там, где ее нет.

Таковы вероятность и статистика. Мы ошибаемся, и статистика в некоторой степени допускает «гибкость истины». Статистические методы очень тонкие. Согласно Фишеру, статистическое подкрепление теории является свидетельством в пользу предполагаемой истины. Он пишет{198}:

Рассматривая вопрос о целесообразности того или иного эксперимента, всегда необходимо прогнозировать все его возможные результаты, а также недвусмысленно определить, как следует интерпретировать каждый из них. Далее мы должны знать, какие аргументы смогут подкрепить данную интерпретацию.

Если некое психическое явление, например экстрасенсорное, получило бы статистическое подтверждение, оно вполне могло бы претендовать на рациональное исследование. Но единственные пока статистические подтверждения существования пси известны нам благодаря выводам, которые в значительной степени зависят от ошибок при расчетах, намеков на сенсорные ощущения и случайных условий. До тех пор пока мы не увидим достоверного статистического подтверждения, пси следует относить к миру магии, где ученые спокойно относятся к совпадениям и прочим приемлемым для мага средствам. Несмотря на то что маги устраивают для своей аудитории поразительные представления, которые, кажется, нарушают известные законы физики – поднимают в воздух тела, прокалывают их острыми саблями или угадывают, какая карта находится в середине колоды, – мы знаем, что это трюки, обман зрения, отвлечение внимания и расчет на доверчивость аудитории.

Нас не просят ставить под сомнение то, каким именно образом информация телепатически передается от одного мозга другому. Если науке дадут слово, она задаст вопросы, каким образом электрохимическая деятельность мозга превращается в сигналы первичных данных, способные перемещаться сквозь пространство, и как эти сигналы преобразуются обратно в электрохимические реакции в нейронах. Американский специалист по популяционной генетике Джордж Прайс, когда описывал, как с помощью феномена пси можно передавать информацию об определенной карте, спрятанной в колоде, насмешливо высказался следующим образом: «Нет другого правдоподобного объяснения этим вещам, кроме существования особых разумных агентов: духов или призраков – кому как нравится их называть. Правильная карта выбирается духом. Дух внедряет информацию в мозг в подходящей электрохимической форме. Данная способность исчезает, когда духу надоедает работать с определенным человеком. Коротко говоря, парапсихология, хоть и маскирующаяся с помощью кое-каких атрибутов науки, все еще изобилует атрибутами магии»{199}.

Всякий раз, когда нас призывают не подвергать сомнению истинность происходящего, нас просят уверовать в магию, чудо или сверхъестественное. Помимо веселых фокусов, демонстрируемых магами, слово магия означает то, что совпадения происходят с помощью сверхъестественных сил и воздействий, которые опровергают известные законы природы. Человек на сцене превращает шарф в белого кролика. Трюки Гудини бросали вызов законам физики, однако он с презрением относился к идее ЭСВ{200}.